Карцов П.П. История лейб-гвардии Семёновского полка 1683-1854. Часть вторая.
Глава XVII. Лагери и походы в Москву.
Лагерь 1729 года под с. Коломенским. — Московские и петербургские лагери в царствование Анны Иоанновны. — Лагерь у Перовских рощей. — Маневры под Красным селом в 1765 году. — Пребывание полка в Москве с 1728 по 1732 год. — Коронация Императрицы Елизаветы Петровны. — Три похода в Москву в царствование Екатерины II. — Путешествие Императрицы в Остзейския провинции.
Лагерь 1729 года под с. Коломенским.
Первый лагерь Семеновскаго полка по кончине Петра Великаго был в 1729 г. Тогда весь полк находился в Москве, и в следствие повеления Петра II был выведен в лагерь под село Коломенское, где с ранней весны уже делались приготовления. Так как это случилось между коронованием и предполагавшеюся свадьбою Государя, то устройство коломенскаго лагеря было неразрывно связано, и по времени и по цели с бывшими тогда в Москве празднествами. В начале мая переехали в Коломенское Император и Двор, а в половине того же месяца вступили в лагерь Преображенцы и Семеновцы. Во все лето фронтовых занятий почти не было; изредка только производились ученья новобранцам. Все остальное время заняли парады. Государь весьма часто ездил из Коломенскаго в город, и потому все караулы в Кремле заняты были гвардейцами, не смотря на то, что лагерь их находился в 8 верстах от города. Для облегчения людей учрежден был недельный срок караулов, а остававшиеся свободными от наряда в караулы, то учавствовали в парадах, то выводились в строй, когда Государь или кто либо из сановников объезжали лагерь. Первый объезд был произведен фельдмаршалом князем И. А. Долгоруким, 23 мая. После него ежедневно приезжали осматривать лагерь посланники и иностранцы[1]. Так прошли июнь и июль месяцы. Августа 1-го полк вступил в Москву, оставив в Коломенском, для караулов во дворце, гренадерскую и сводную всего полка роты.
Московские и петербургские лагери в царствование Анны Иоанновны.
В первую половину царствования Анны Иоанновны полк, за исключением 1734 г., каждое лето проводил в лагере. Находясь в 1730 г. по случаю коронования Императрицы в Москве, он выведен был около половины июня в лагерь, устроенный близ села Измайлова, где Семеновскому полку назначено было место: «между виноградными садами и каменными ригами»[2]. Императрица во время пребывания своего в Измайловском дворце, ежедневно удостаивала лагерь своим посещением; иногда даже целые дни проводила в ставке, устроенной между полками Преображенским и Семеновским, производила войскам частые парады и нередко присутствовала при богослужении в отрядной церкви, В следующем 1731 году, в Москве остался только 3 баталион; остальные два возвратились в Петербург. От этого полк стоял лагерем в двух местах: в Москве — у села Коломенскаго, в Петербурге — позади Конюшеннаго двора. Оба эти лагеря ознаменовались тем, что в продолжении их положено начало собственно лагерной службы. Дела того времени свидетельствуют об устройстве особых караулов, из инструкций которых видно, что на лагерь стали уже смотреть, как на подобие военнаго времени. Караулы от 3 баталиона посылались только в Анненгоф, а из петербугскаго лагеря в Летний дом. При этом нужно заметить, что 1 и 2 баталионы простояли в лагере весьма долго, именно до 15 сентября, что произошло от продолжительной расчистки лагернаго места. Бывший в то время за конюшенным двором густой лес весь был вырублен, пни вырыты, проведены канавы и проч., так что занятые этою работою, баталионы могли вступить в назначенное для них место только в конце июля. В следующем году лагери были в тех же местах, и в этот раз 3 баталион оставался у села Коломенскаго еще после отъезда из Москвы Императрицы. В Петербурге Ея Величество посещала лагерь гораздо реже. О прибытии Ея из Петергофа всегда было известно заранее, и потому каждый приезд Государыни сопровождался торжественным объездом лагеря. Как вступление в лагерь, так и выход из него, в сущности продолжались несколько дней. Нижним чинам заранее разрешалось перевозить собственныя вещи; палатки же, постоянно хранившияся в полковых цейхгаузах, ставились до вступления полка; офицерам с 1733г., приказано было иметь их собственныя. По прошествии 2-х лет, вместо конюшеннаго двора, нашли удобнее отвести для лагеря пространство, занимаемое ныне Михайловским дворцем и находящимся перед ним сквером. Тут стояли тогда густыя ольховыя рощи, срубленныя в 1733 году[3]. Вероятно близость этого места к квартирам была причиною, что все семейные чины приходили в лагерь только на ученья, оставаясь остальное время в городе. Что же касается до офицеров, то одни только дежурные должны были находиться при своих частях, все прочие жили на постоянных своих квартирах. Следующий лагерь (1735 г.) был опять на новом месте. Самым удобным для этого признано было, только что расчищенное тогда, Смоленское поле, которое представляло более пространства для учений, и сверх того находилось возле самых квартир 2-го и 3-го баталионов. Это был последний лагерь полка при Анне Иоанновне; потому что, по случаю командирования из каждаго полка гвардии по одному баталиону, в действующую армию и выступления в поход армейских полков, оставшияся в Петербурге войска должны были заниматься исключительно гарнизонною службою.
Лагерь у Перовских рощей.
При Императрице Елисавете Петровне полк стоял в лагере один только раз, именно в 1742 г. Бывший тогда в Москве, 1 баталион поставлен был у Перовских рощей, а два последние — по прежнему на Васильевском Острове. В устройстве обоих этих лагерей заметно уже гораздо более правильности и порядка чем в прежнее время[4]. После этого, в течение 19 лет, лагеря не было. В 1762 г. Император Петр III, предполагал вести гвардию в Курляндию, где Рижский генерал-губернатор должен был выбрать удобное место для лагернаго ея расположения. При самом начале приготовлений к этому неожиданному и дальнему походу, оказалось что все лагерныя принадлежности пришли в совершенную негодность; и потому большая часть из них заказана была в Москве вновь. Поспешность, с которою производились сборы, была неимоверная. В два месяца нужно было приготовить до 500 палаток и снарядить обоз согласно с новыми постановлениями. Для этой цели многие из офцеров отправлены были, по распоряжению г.г. полковых штабов, в Тамбов, Ярославль и Москву. Одни должны были закупать лошадей, другие холст, третьи подряжать мастеровых для шитья палаток. При этом генералы: граф Разумовский, Девиер и петербургский комендант Кастюрин оказали полку особенное содействие[5]. Все эти приготовления были напрасны; полку уже выдан был маршрут, но лагерь не состоялся.
Маневры под Красным селом в 1765 году.
В начале царствования Екатерины II, лагерь 1765 г. заслуживает подробнаго описания. Тогда Императрице угодно было собрать все бывшия в Петербурге и его окрестностях войска возле Краснаго Села, которое с того времени играет важную роль в лагерных занятиях гвардии. Выступление назначено было 14 июня[6]. Около Вологодской Ямской войска прошли мимо Императрицы, которая так была ими довольна, что поручила графу Орлову изъявить командовавшему гвардиею фельдмаршалу графу Бутурлину и всем чинам особенную Ея благодарность (Приложение 40). Июля 15-го полк прибыл в лагерь. Расположенный у подошвы Дудергофской горы, тылом к озеру, он был разбит в три линии, из которых каждая имела на флангах по одному кавалерийскому полку. Остальная кавалерия и вся артиллерия были за третьею линиею, а сзади всех стояли казаки. Ставка Императрицы находилась на правом фланге, у самаго Дудергофа. Вечером 18 числа Ея Величество прибыла в Красное Село и через два дня, июля 20, начались маневры. Войска разделены были на 3 дивизии, начальниками которых назначены: фельдмаршал Бутурлин и генералы: князь Голицын и Панин. Последний был назначен главнокомандующим армии, долженствовавшей действовать против лагеря, где главное начальство над дивизиями Бутурлина и Голицына приняла на себя Императрица. Маневры продолжалась 4 дня и состояли в различных передвижениях, которыя, как кажется, зависели не столько от тактических соображений начальников, как от предварительных распоряжений касательно продовольствия и мест для отдыха[7].
Во все остальные годы царствования Екатерины II, исключая время военных действий, Семеновский полк каждое лето стоял в лагере, который устраивался или на полковом плаце, или на Волковом поле, согласно усмотрению полковаго командира. Выступали обыкновенно в конце мая, или в начале июня, а в первых числах августа возвращались в слободу.
Переходя теперь к описанию передвижений, совершенных полком в пределах Империи, надо заметить, что большая часть их относится к походам из Петербурга в Москву. Исключения были весьма редки; к немногим из них принадлежали приготовления к походу 1726 года.
Весною 1726 г. в следствие Высочайшаго повеления, 1-му баталиону и гренадерской роте приказано было готовиться к походу в Курляндию. Приготовления заключались в исправлении обоза, палаток, доставке из Москвы новых вещей, и наконец в заготовлении провианта и фуража в Нарве и Дерпте. Неожиданность этого движения (цель котораго не объясняется делами полковаго архива) была причиною, что полковой командир, для ускорения приготовлений, в течение трех месяцев был два раза лично в Москве и Ревеле. Только что кончились все распоряжения, как получено повеление отправить баталион водою. Это требовало новых сборов, которые впрочем вскоре оказались столь же безполезными, как и приготовления к сухопутному походу; — движение в Курляндию было отменено.
С 1728 г. начинается ряд постоянных походов полка в Москву. Описания одного из них достаточно будет, чтобы получить понятие о всех остальных.
Пребывание полка в Москве с 1728 по 1732 год.
В последних числах декабря месяца 1727 г. последовало Высочайшее повеление о выступлении полка из Петербурга, где приказано было оставить сводную команду. Не смотря на зимнее время, полк 2 января собрался на Невской перспективе, откуда с церемониею выступил из города. Обозы, как казенный, так и собственный, отправлены были заранее в дер. Купчино, где они дождались полка, продолжая потом следовать за своими ротами. Но такой порядок вскоре был изменен. После перваго же перехода, в Ижоре, разрешено было обозам итти вперед, а вместе с тем дозволено нижним чинам, которые не имеют крепостных людей, быть при своих повозках. Это затрудняло поверку людей по выходе с ночлегов: неявившись в строй, каждый мог оправдываться, что делал переход при обозе, или при своей повозке. Последняя отговорка была тем удобнее, что, начиная с третьяго перехода, общий обоз начал отставать, потому что повозки выезжали с ночлегов, когда хотели их владельцы. Подобныя явления повторялись и во всех позднейших походах. В Новегороде, куда всегда заранее отправляемы были некоторыя тяжести, полк обыкновенно останавливался дня на три. В июне 1728 г. оставшейся в Петербурге команде, также предписано было выступать в Москву, начальнику же ея капитану Ланскому — все оставленныя в Петербурге вещи уложив в нанятыя лодки, отправить водою в Новгород, старое и негодное к потреблению сдать коменданту, а для присмотра за полковыми строениями и для караула при них оставить сержанта и 12 человек рядовых. В 4 дня все это было исполнено, и команда Ланскаго, выступила из Петербурга 5 июня. Такой поспешности много содействовало общее желание всех чинов возвратиться на постоянное квартирование в Москву; желание весьма естественное, потому что в то время все семейства нижних чинов еще постоянно жили в Москве: многие из них имели там собственные дома, и все без исключения — или близких родных, или знакомых; между тем как в Петербурге, наполненном тогда одними служащими и рабочими, не было ничего, что могло бы придать не служебному быту солдата какую либо оседлость[8]. Иногда обозы полка шли отдельно, на Сосницкую пристань, где все вещи грузили на лодки, на которых везли их до Бронниц. Потом требовались для тяжестей подводы из Ямской канцелярии и это повторялось постоянно при всяком походе полка в Москву. По огромности обоза, который всегда нагружали множеством совершенно лишних и безполезных вещей, не было однакое возможности перевозить все на подъемных лошадях. Так было и в 1728 году. Независимо от главнаго транспорта, следовавшаго с командою, начальник новгородской команды в течение всей осени пересылал в Москву вещи и тяжести, то на наемных, то на обывательских подводах.
Все это по видимому подтверждало общую молву, будто гвардия навсегда остается в Москве; но она пробыла там только два года. 27 июля 1731 г. последовало Высочайшее повеление о выступлении 1 и 2 баталионов в Петербург. Обратный поход может служить примером, как производились движения в летнее время. Во время переходов от каждаго баталиона наряжался авангард и арриергард; последний шел верстах в двух позади полка, и вовсе не служил подобием арриергарда в военное время, а наряжался просто для порядка. Обязанностию его было наблюдать, чтобы люди не отставали и не расходились по деревням; для этой цели он отделял иногда патрули, на две и на три версты в стороны от дороги. Для ночлегов в дневок становились биваком близ деревень; почему фурьерам, исправлявшим должность нынешних квартирьеров, предписано было: «чтобы для корма лошадей были достаточные луга, а для рот дрова а вода хорошая». Содержание обоза в порядке возлагалось во время движения на ротных командиров, которые для этого получали от цальмейстера примерное количество денег. При этом нужно заметить, что в строю шло только половинное число наличных людей; остальные постоянно находились при своих повозках. Что в этом не было произвола, видно из приказов, в которых писали: «завтра при знаменах быть по половине роты, остальным дозволяется — в обозе». Но и в этой половине были кто пешком, кто верхом, потому что всем, имевшим средства, разрешали быть верхами. По прибытии баталионов в Вышний Волочек, вся кладь переложена была с повозок на суда, на которые, сверх того, посажены все слабые и те из старослужащих, которые не могли итти с ротами и назывались «дряхлыми». Не смотря па летнее время, дороги между Петербургом и Москвою были тогда в таком состоянии, что квартирьеры весьма часто присылали в баталионы предупреждения о невозможности пройти по мостам, и тогда наряжалось по 40 и 50 человек с баталиона для их исправления[9]. Остановясь на несколько дней в Новегороде, полк пришел в Соснинскую пристань 5-го сентября. Там уже ожидали его высланные из Петербурга суда, на которые положено все взятое с собою из Новагорода.
12 сентября 1 и 2 баталионы вступили в Петербург, а в начале 1732 г. возвратилась туда полковая канцелярия и весь штаб полка, остававшийся в Москве при 3 баталионе, до выезда оттуда Императрицы. Что же касается собственно до 3 баталиона, то он соединился с полком только в начале 1734 г. Он совершил поход свой большою частию водою. По прибытии к пристани Шоши, приказано было остановиться и выжидав вскрытия реки, сесть на суда[10]. Но надобно сказать, что подобныя плавания по рекам не ускоряли, а напротив, замедляли движение, потому что около двух дней нужно было для одной нагрузки судов. От этого изъявившие желание итти из Новагорода пешком пришли в Соснинскую пристань ранее баталиона. Вступление в С. Петербург производилось с церемониею только в случае присутствия Государыни в столице. Тогда останавливались обыкновенно ночевать в Московской ямской, делая там все нужныя приготовления, и уже на другой день входили в город[11]. По возвращении 3 баталиона, полк оставался в Петербурге без передвижений в течении 8 лет.
Коронация Императрицы Елизаветы Петровны.
В 1742 г. Императрица Елисавета Петровна, назначая день своего коронования, повелела выступить в Москву, для предстоявшаго торжества, сводному отряду гвардии. Сначала назначено было итти всему полку, но продолжавшаяся еще война с Швециею была причиною, что выступили только роты: 1, 2, 3, 7, 8, 9 и четыре капральства гренадер. Остальныя шесть рот оставались в Петербурге, готовясь к походу более серьезному. Всем нижним чинам предоставлено право, смотря по желанию, или итти в Москву, или оставаться в Петербурге; сверх того, кто хотел мог ехать вперед и вытти на встречу полку на последнем перед Москвою ночлеге. На это явилось столько желающих, что все другие чины полка большую половину дороги могли совершить на подводах. От этого выступив из Петербурга 22 января, полк пришел в Москву 19 февраля. Не прошло недели, как начались парады[12], а потом, в начале марта, приготовления к коронации. Собственно в полку главною заботою было то, чтобы поспели новыя знамена. Здесь заметим, что редко офицеры полка проводили Святую неделю так, как в 1742 году. Встречая Светлый праздник в селе Покровском, Императрица удостоила их приглашения на разговенье. Потом они ежедневно были или во дворце, или на балах, которые один за другим давали съехавшиеся на торжество иностранные министры. Все это делалось без ущерба для службы, которая исполнялась с особенною строгостию. Лагерь у Перовских рощей был один из самых деятельных, хотя и не был продолжителен. 22 июня Императрица, сопровождаемая блестящею свитою, объехала его, потом целую неделю провела в ставке своей. 12 июля полк возвратился в Москву, где оставался до половины зимы. В декабре месяце начались приготовления к обратному походу.
При этом многие из офицеров командированы были на те станции, где, согласно маршруту, Государыня останавливалась для отдыха. 2 января 1743 г. Семеновцы возвратились в Петербург (Приложение 41).
Но не на долго разставались они с древнею столицею. Не прошло года, как приказано было снова готовиться к походу. В 1744 г., полк шел в Москву двумя эшелонами. Первый из них, составленный из рот: 4, 5, 6, 10, 11 и 12, выступил 7 января; второй — тремя неделями позже. Этот поход имел две особенности: первая состояла в том, что все переходы, не смотря на зимнее время, делались ночью, для чего и писали в приказе: «утреннюю зорю бить в 10 часов вечера, а в 11 ротам выступать»; вторая — в том, что на обратном пути уже не часть полка, или один обоз его, а все роты, вместе с их тяжестями, посажены были в Вышнем Волочке на суда, заготовленные по распоряжению местнаго начальства. Все это, с некоторыми незначительными изменениями, повторялось и при следующих походах полка в Москву, бывших в 1748 и 1752 годах.
Три похода в Москву в царствование Екатерины II.
В царствование Императрицы Екатерины II полк был в Москве три раза: в 1762 году, по случаю коронования Его Величества, — в полном составе; в 1767 г., по случаю путешествия Государыни в Казань и Симбирск, — в составе 7 рот, и в 1774 г., при праздновании мира с Турциею, в составе 1, 2, 4, 5, 9 и 12 рот. Все эти походы совершены в том же порядке, как и прежние, с тою только разницею, что в 1767 г., некоторым из чинов полка довелось побывать в Казани и Симбирске, и что загородныя поездки Государыни происходили с гораздо большею, против прежняго, торжественностию, потому что в конвой нередко назначался целый баталион, с усиленным комплектом офицеров (Приложение 42). Посланныя в 1774 г. в Москву 6 рот полка были участницами праздников, дотоле не слыханных. 10 июля назначено было молебствие по случаю заключения мира с Турциею. В то время, как совершалось оно в Успенском Соборе, четыре Семевовския роты стояли у Грановитой Палаты, а все остальныя назначены были для встречи Ея Величества у Пречистенскаго дворца. 20 июля полк выступил в лагерь на Ходынку, где, по плану города Таганрога, выстроен был дворец, названный Азовскою крепостью. Редкий день проходил без того, чтобы Императрица не приезжала в лагерь, и каждый приезд ея сопровождался истинно царственною пышностию. Балы и маскерады во дворце, фейерверки в обеды в лагере, безпрерывно сменяли друг друга и привлекали на Ходынку многочисленныя толпы народа, для угощения котораго устроивались каждый раз особенные столы. Наконец парад и праздники, данные по случаю приезда турецкаго посла, довершили очарование, явив блеск и пышность достойные века Екатерины. Ими заключились походы Семеновскаго полка в Москву в течении описываемаго нами периода. Но, окончивая их описание, скажем о походе двух команд полка в Ревель и Ригу, в 1764 году.
Путешествие Императрицы в Остзейския провинции.
По случаю путешествия Императрицы в Остзейския провинции приказано было отправить в Ревель сводный гвардейский отряд. В составе его от Семеновскаго полка назначено: 7 обер-офицеров и 249 нижних чинов (Приложение 43). Эта команда разделена была на две части: одна, под начальством капитана Любовникова, 25 апреля выступила в Ригу; другая вверена поручику Озерову и 4 мая отправлена в Ревель; весь же отряд находился под главным начальством графа Алексея Орлова. Во время пребывания своего в Риге и Ревеле, чины Семеновскаго полка, то были участниками и свидетелями блестящих встреч и пышных праздников, которые давались безперывно в продолжение целаго месяца, то составляли конвой и свиту Государыни на парадах и маневрах, производимых войсками графа Румянцова под Ревелем и дивизиею Бутурлина близ Риги. 28 июля сводная рота возвратилась в Петербург.
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] При австрийском и испанском посланниках повелено было состоять, в качестве переводчиков, Семеновскаго полка поручикам: князю Голицыну и Дурново. Приказы по полку, книга № 5.
[2] Заимствовано из приказа по полку, книга № 6.
[3] Входящия письма, книга № 50/5.
[4] Входящия письма, книги № 138, 140 и 141.
[5] Первый безденежно приказал доставить в полк из своих имений несколько лошадей, второй отпустил в полк до 50,000 пудов сена, наконец третий прислал из команд своих шорников и других мастеровых, которые были в то время крайне необходимы. Входящия письма, книга № 322.
[6] Накануне прошла через город стоявшая в Финляндии дивизия генерала Панина.
[7] Подробное описание маневров 1765 года издано отдельной брошюрой.
[8] Исходящий журнал, книга № 3, и приказы по полку за 1727 и 1728 год.
[9] Приказы по полку, книги № 6 и 7.
[10] Так было почти при всяком движении весною илив позднюю осень, потому что дороги делались тогда непроходимыми.
[11] Входящия письма, книга № 10/13, и исходящий журнал № 7.
[12] Командир полка, благодаря за один из них, писал между прочим в своем приказе: «Ея Императорское Величество Всемилостивейшая Государыня, изволила за сей парад пожаловать полку Семеновскому винный погреб.» Приказы по полку, книга № 22.
История лейб-гвардии Семёновского полка 1683-1854. Часть II. 1725-1796.
Публикуется по изданию: История лейб-гвардии Семеновского полка 1683-1854. Часть вторая. Составил Лейб-Гвардии Семеновского полка штабс-капитан Карцов. 1854. Оцифровка текста, html-вёрстка - Тимур Белов. Особая благодарность Максиму Борисову за предоставление книги. При использовании текста ссылка на эту страницу обязательна.