Карцов П.П. История лейб-гвардии Семёновского полка 1683-1854. Часть вторая.
Глава XX. Постройка петербургской Семёновской слободы.
Первая вырубка леса. — Действия общей строительной коммиссии. — Подряды на лес. — Начало работ. — Полковая строительная коммиссия. — Плотники — крестьяне. — Второй подряд на поставку леса. — Быстрый ход построек.
Сказав о землях и постройках в Москве, Новегороде и Петербурге, и о помещении полка по квартирам, перейдем к описанию средств, на которыя устроена Петербургская Семеновская слобода, и разсмотрим ход производившихся в ней работ.
Первая вырубка леса.
Во исполнение предначертаний Императора Петра Великаго, об устройстве в Петербурге постоянных казарм для гвардии, в 1726 г. по распоряжению князя Меншикова, отведены полку лесныя дачи на р. Тосне. Кроме того Семеновскому полку исключительно дозволено было вырубать лес «для собственных нужд» в окрестностях Новагорода, на том основании, что там постоянно находились при полковых лошадях команды извощиков и других нестроевых людей. Отведенныя на Тосне места для рубки, приняты в конце февраля 1726 г., а 3 марта приступлено к работам, главным производителем коих назначен полковой обозный, имевший в своем распоряжении значительное число лошадей и рабочих — большею частию рекрут, как людей менее отвыкших от сельскаго промысла. Несмотря на позднее время, приказано было ко вскрытию рек вырубить 30,000 дерев. Инструкция, данная полковому обозному от канцелярии о содержании команды, лошадей и инструментов, предписывала производить рубку даже ночью. До половины марта все шло удачно; но с наступлением оттепелей, растаявшия болота прервали всякое сообщение с берегами реки, куда свозили бревна для сплава. Устроенные с большою потерею времени мосты и гати все снесены и разрушены разлившеюся Тосною. При таких препятствиях, к весне 1727 года не было вырублено и пятой части назначеннаго количества бревен. Во все лето рабочие оставались на Тосне заготовляли сани для успешнейшей перевозки бревен зимою, исправляли дороги к реке, и с ранней осени опять приступили к делу. Но так как в это время начальство полка заметило, что в высших присутственных местах уже несравненно менее следили за скоростию работ, чем в прошлом году, то число рабочих было уменьшено и в течение зимы с 17 27/28 год вырублено всего 3000 бревен. Следующею весною все приготовленное на берегах Тосны количество леса сплавлено Невою в Петербург, и сложено на Фонтанке, между нынешними Пантелеймонским и Семеновским мостами. Между тем мысль о постройке слободы, повидимому, совсем исчезла: чинам полка дозволено на отведенной под слободу земле строить собственные дома (Приложение 48); в июле месяце 1728 г. полк ушел в Москву, и пронеслись слухи, что он навсегда там останется. Чтобы не дать приготовленному материалу испортиться, некоторое количество бревен было употреблено на ремонтировку стараго полковаго двора на Мойке, а все остальное продано на построение Пантелеймонской церкви[1].
Действия общей строительной коммиссии.
Не ранее как через 10 лет возобновился вопрос о постройке слобод. С этою целью в 1738 г., составлена особенная строительная коммиссия, в которую тогда же передана была вся переписка о прежних работах. В первыя же заседания коммиссии возникло сомнение на счет собственных домов, выстроенных на отведенных под слободою местах. Отбирать их в полк, или отдавать с местами в вечную собственность владельцев — было одинаково неудобно. По этому коммиссия представила на разсмотрение Императрицы особое положение об этих домах, которое удостоилось Высочайшаго утверждения, и было причиною, что все собственные дома солдат сделались вместе собственностию полка, и после уже из ведомства его выйти не могли (Приложение 49).
В течение 1739 г. строительная коммиссия обсуживала все, относившееся до постройки слобод, и изменила многия из прежних предположений. В конце года результаты заседаний представлены Императрице, а 13 декабря последовало Высочайшее повеление о начатии работ[2]. Так как по истребованным от рот сведениям о мастеровых, число плотников оказалось весьма небольшим, потому что половина нижних чинов была из дворян, — то объявлено по полку, что все рядовые, имеющие крепостных людей, если желают быть избавлены от предстоящих работ, должны поставить за себя плотников[3]. В то же время отправлен был капитан-поручик Колударов с командами в окрестности Ладоги и Новагорода для заключения подрядов на рубку леса в казенных дачах по берегам Невы, Свири и Волхова. Вместе с тем приступлено в Петербурге к заготовлению инструментов для плотников, печников и стекольщиков, и к покупке разных материалов, на что в общей сложности было издержано до 120,000 рублей.
Последния числа декабря 1739 г. и половину января месяца 1740 г. командир полка майор Стрешнев, провел в постоянных почти совещаниях с командирами других полков. По подробном разсмотрении всех планов и смет, письменно изложенныя мнения полковых командиров переданы были в заседания г.г. полковых штабов каждаго полка, с тем, чтобы обсудить, все ли согласно с местными потребностями каждаго помещения (Приложение 51).
Подряды на лес.
Между тем поручение, данное Колударову, шло успешно. С разрешения Государственной Адмиралтейств коллегии, подряжено им в течение месяца, 35 т. бревен в Петербурге и 40 т. в Ладоге, с доставкою к Невскому монастырю. Это огромное количество леса рубилось одновременно на Неве, на Сяси и на всех почти реках новгородскаго уезда. К концу марта берега названных рек покрылись огромными кострами бревен.
Для успешнейшаго хода работ положено было: 1) производство их и надзор, как за ними, так и за рабочими, возложить на капитан-поручика Полозова, которому выбрать на р. Фонтанке пристани для выгрузки леса. 2) Ротным командирам, по требованию Полозова, присылать всех, кого он потребует, без задержания. 3) Помощником главнаго производителя работ быть подпоручику Жеребцову.
Начало работ.
За тем 1-го мая, по совершении молебствия в походной церкви, начались работы. Ежедневно в 6 часов утра команда рабочих приходила на сборное место, поверялась по наряду, объявленному с вечера в приказе по полку, и разделялась на партии. Первоначальная работа состояла: в копании канав, уравнении местности и устройстве пристаней на Фонтанке. Пушечный выстрел, сделанный у Владимирской церкви, был каждый день сигналом начала и окончания работ.
Пригонка леса, начавшаяся в первых числах июня, шла чрезвычайно быстро; огромное число плотов постоянно покрывало Фонтанку и Неву и для пропуска их в первую реку, каждые 3 дня, 200 человек отправляемы были к Невскому монастырю. Напор леса был часто так велик, что плоты отрывало и уносило Приложении № 52. Во избежание последняго, ниже дворца расположен был особый от полка караул. Трудно описать происходившую тогда деятельность на Неве, по которой четыре полка в одно время сплавляли леса свои. То же самое было на Волхове. Для начавшейся с 6 июня выгрузки и приемки леса от подрядчиков, равно как для поверки качества и меры бревен, наряжаемы были особенные сержанты, ежедневно доносившие полковой канцелярии о количестве и качестве выгруженнаго леса[4]. С половины июля уже не отдельныя команды, а целые баталионы, при полном составе офицеров, отправлялись на выгрузку, склад и скобление бревен. Но вскоре не смотря на прибытие к работам, вместо нижних чинов из дворян, крепостных людей их, и на наем вольных мастеров, одного баталиона было недостаточно; ему приданы еще две роты, так что ежедневно полтора баталиона находились на работе. Деятельность была неимоверная. Чтоб выиграть время, людей, наряжаемых на следующий день, приводили с вечера на сборное место и располагали ночевать биваком. В праздники, когда солдаты не работали, нанимались поденщики.
Полковая строительная коммиссия.
При таких обстоятельствах Полозову нельзя было более оставаться главным начальником рабочих; почему составлена в полку строительная коммиссия, председателем которой был майор Апраксин, а членами капитан-поручик Полозов, поручик Кулебакин и подпоручик Жеребцов. На каждаго из них возложены были отдельныя обязанности: Апраксин наблюдал за правильностию наряда рабочих и их прилежанием; Полозов был производителем работ; Кулебакин заготовлял инструменты и материалы для внутренней отделки домов, и представлял образцы их г.г. полковым штабам на утверждение; Жеребцов был помощником Полозова, исправляя притом должность секретаря коммиссии.
С половины июня месяца весь полк почти был на работах. В то время, когда полтора баталиона были заняты у слободы и на пристанях Фонтанки, отдельныя команды, из оставшихся, ходили к Невскому монастырю и на Охту для пилки теса. Казалось, деятельность с каждым днем возрастала. Высшее начальство безпрестанно посещало место построек, и полк перед полком, наперерыв, старался успешнее и скорее вести работы. Одновременно с выгрузкою, очисткою и перевозкою леса, по соседству слободы построены были большие сараи. В них делали двери, рамы, и другую столярную работу. Там же устроены временные анбары для склада железных вещей, стекол и т. п. Первые заказаны были на Сестрорецком оружейном заводе, вторые — выписаны из Любека.
В первых числах июля приступлено к закладке связей.
Плотники — крестьяне.
Прибывшие в это время из деревень, вместо господ своих крестьяне, состояли, на равне с солдатами, в ведении начальников тех частей, к которым принадлежали господа их. Полковые штабы, имея в виду, что люди эти приносят полку большую пользу, а между тем, не получая ни какого от него содержания находятся в нужде, составили доклад: не дозволено ли будет крепостным плотникам пользоваться пайками их помещиков? На это последовала собственноручная резолюция Императрицы: «Учинить посему представлению, и потом во всех Лейб-Гвардии Нашей пехотных полках поступать тако»[5]. Несколько времени спустя, начальство полка ходатайствовало о новой для крестьян милости, именно: чтобы им и плотникам из нижних чинов выдавать по 4 к. в сутки, как это делается для армейских солдат, находящихся на крепостных работах. На это ходатайство последовало такое решение:
«Понеже оные люди употреблены на строение казарм для пользы их господ и собственной, в которой они обще с другими жить будут, и для того о даче заработанных денег, как солдатам других полков кои при фортификационных работах обретаются, в пример ставить не подлежит.»
Анна.
Возведение начатых в июне связей шло необыкновенно быстро: к половине августа оне уже были подведены под крышу. Такой успех нужно отнести к тому, что все, до работ касавшееся, вполне подчинялось военному порядку. К каждому дому назначен был лучший капрал, из грамотных дворян, который, не работая сам, наблюдал за другими и отвечал за них. В конце месяца красили уже оконченные дома[6]. С наступлением осени выгрузка леса прекратилась, но плоты бревен все еще приходили из Ладоги и Новагорода. Фонтанка была совершенно загружена лесом, который от тесноты, при малейшей убыли воды, садился на дно. По случаю холодов и увеличившагося числа больных, запрещено было употреблять солдат для тяжелых работ. От этого наряд уменьшился в половину. Столярная работа продолжалась в крытых сараях; дома внутри отделывались печниками и плотниками, кроме того заготовлялись роспуски для перевозки зимою кирпича и досок.
Второй подряд на поставку леса.
С наступлением 1741 года первым распоряжением, по постройке слободы, было назначение по выбору всего общества новых офицеров к подряду лесов, а именно: поручика кн. Засекина и прапорщика Андриана Пущина. Их снабдили особенными инструкциями, с обозначением сколько каждый из них должен подрядить из общей сложности подряда, равнявшагося 32,900 бревнам. В феврале месяце, по примеру прошлаго года, снова разрешено увольнение в отпуск всех желающих заменить себя плотниками; при чем помещикам вменено в обязанность снабжать крепостных людей своих деньгами на продовольствие. Деньги эти поступали в распоряжение капитана Полозова, который довольствовал крестьян из общей артели[7]. Но надобно сказать, что рабочие этого разряда, отличавшиеся в первый год особенным усердием, ныне не только оказывались нерадивыми, но нередко даже отлучались, сначала по одиначке, а потом по нескольку человек вдруг. Это в особенности усилилось по возвращении господ их из отпуска, так что начальство полка принуждено было строго взыскивать, сперва с пойманных в бегах, а потом с самих помещиков.
Быстрый ход построек.
Между тем лес, лежавший огромными грудами на берегах Фонтанки, зимою частию был перевезен в слободу, частию уступлен заимообразно л.-гв. Конному и Преображенскому полкам, с тем, чтобы весною то же количество бревен доставлено было не на берега, а на место построек. В апреле месяце число рабочих опять стало увеличиваться, хотя не превышало трех рот. На одежду и содержание людей во время работ обращали особенное внимание и этим отвращены результаты предшествовавшаго года, когда число больных увеличивалось втрое против обыкновеннаго, и люди совершенно забыли фронт. Теперь, в холодное время, выводили людей в полушубках, а в летние жары — в белых холстинных балахонах. Сверх того все рабочие ежедневно получали порцию пива, для поставки котораго полк имел подрядчика. Для облегчения людей, при трудной работе на воде, полк заказал даже в Адмиралтействе машину для вытаскивания бревен на берег; но она оказалась неудобною. В апреле месяце заложены офицерские дома. Они строились исключительно одними наемными плотниками, с платою по 360 р. за каждый[8]. Всякий из них состоял из 8 комнат, с четырьмя отдельными сенями. Передний фасад был обшит тесом, а задний имел во дворе длинную галлерею и два подъезда. Так как работа наемных плотников отличалась чистотою и в особенности прочностию, то начальство полка, старалось передать им все не конченные дома, и за тем наряды рабочих из нижних чинов, были прекращены. Это ни сколько не стесняло денежную часть полка, потому что с 1741 г. казна взяла на себя плату за те дома, которые не были достроены по причине служебных занятий. В это время свободные от службы нижние чины занимались только отделкою дворов своих рот, обсаживали их деревьями и огораживали, кроме лицеваго фаса, плетневым забором[9].
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] Продажа бревен состоялась по самой дешевой цене, именно от 12 до 14 р. за сотню. Сначало приказано было сдать лес в Адмиралтейство, но оно не хотело принять его и за половинную цену.
[2] Копия с Указа Кабинета Ея Величества, равно как и Высочайше утвержденное положение строительной комиссии, подробно объясняют на каких основаниях должна была производиться постройка слободы. Оба эти документа находятся в Приложении № 50.
[3] Заменивший себя таким способом рядовой избавлялся не только от работ, но и от караулов. Входящия письма, книга № 95/89.
[4] Приказы по полку, книга № 20.
[5] Доклад г.г. полковых штабов. Подлинный хранится в канцелярии полка.
[6] Краска случайно приобретена была неимоверно дешево. Канцелярия конфискаций уведомила полк, что в распоряжении ея находится до 3500 пуд краски, конфискованной за недоимки. Она продана полку по 10 к. за пуд. Входящия письма, № 120.
[7] Всех крестьян было 139 человек. Каждый из них вносил в артель 6 руб. в год. Приказы по полку, книга № 21.
[8] Каждая солдатская связь обходилась только в 75 руб. Такая значительная разница происходила единственно от чистоты внутренней отделки в офицерских домах. Входящия письма, № 129.
[9] Для заборов брали прутья за Екатерингофом, на берегу залива, куда посылали за этим барабанщиков и солдатских детей. Приказы по полку, книга № 129.
История лейб-гвардии Семёновского полка 1683-1854. Часть II. 1725-1796.
Публикуется по изданию: История лейб-гвардии Семеновского полка 1683-1854. Часть вторая. Составил Лейб-Гвардии Семеновского полка штабс-капитан Карцов. 1854. Оцифровка текста, html-вёрстка - Тимур Белов. Особая благодарность Максиму Борисову за предоставление книги. При использовании текста ссылка на эту страницу обязательна.