Карцов П.П. История лейб-гвардии Семёновского полка 1683-1854. Часть вторая.
Глава XXVI. Кампания 1739 года.
План кампании. — Приготовления. — Лагерь при Броворах. — Переход через границу. — Фальшивое движение русской армии к Хотину. — Битва при Ставучанах. — Потери Семёновскаго баталиона. — Взятие Хотина. — Сдача крепости. — Возвращение гвардии в Украйну. — Обратный поход к Москве. — Прибытие в Петербург.
План кампании.
В конце февраля месяца 1739 г. фельдмаршал гр. Миних, ездивший в Петербург, возвратился к армии. С приездом его войскам приказано было готовиться к походу, план котораго состоял в покорении Молдавии и взятии Хотина. Приготовления делались несравненно в больших размерах и с большею деятельностию, нежели в предыдущие года. Причиною этому было желание поправить прошлогодния неудачи и скорее окончить войну, которая, при начинавшихся несогласиях с Стокгольмским кабинетом, могла принять невыгодной оборот.
Приготовления.
В Семеновском баталионе, зимовавшем, как сказано выше, в местечке Борзне, приготовления к кампании состояли в следующем: в декабре 1738 г. отправлен был в баталион транспорт из Петербурга с мундирными и аммуничными вещами; особая же команда, приданная ему для конвоирования, по приходе своем в Украйну, поступила в состав походнаго баталиона, на укомплектование котораго обращено особенное внимание. Еще с осени был отправлен в Нежин один из младших офицеров, с тем чтоб дождаться там прибытия рекрутских партий и выбрать из них лучших людей. Таким образом, в течение января и февраля месяцев, прибыло в Борозну, для замены убылых нижних чинов, более двух сот человек новобранцев. Столь значительная убыль произошла не столько от потерь, понесенных в последней кампании, сколько от новаго перевода большей части отпускных в баталионы, остававшиеся в Петербурге; кроме того, весною многие унтер-офицеры произведены были в офицеры армии[1]. К половине апреля приготовления были кончены. Нужное количество фуража и провианта собрано с обывателей и заблаговременно свезено в Борзну, откуда баталион выступил 19 апреля.
Лагерь при Броворах.
Мая 2-го весь гвардейский отряд соединился в местечке Броварах, где ровно месяц оставался в лагере, занимаясь ученьями, под надзором начальника своего Густава Бирона, входившаго во все подробности, как управления, так и фронтовой части. Занятия эти не мешали хозяйственным приготовлениям к кампании, среди которых получено было известие, что неприятель, собирает значительныя силы на границе. Для предупреждения их, наша армия в начале июня выступила из Бровар, а 22 числа была на р. Буге. Семеновский баталион, в составе 4-й дивизии, переправился через Буг, по пантонному мосту, у Менджибажа. Здесь отделена от него бывшая при нем артиллерия, которая вместе с армейскою выступила вперед к Днестру, под прикрытием двух кавалерийских полков. Дальнейшее движение баталиона совершалось со всеми военными предосторожностями: на биваках запрещено было разводить огни, пища готовилась не иначе, как за вагенбургом, и откуда развозилась по баталионам.
Переход через границу.
Во время переправы через Буг, в главной квартире узнали, что неприятель, хотя перешел обратно за Днестр, но оставил на левом берегу 5000 Татар, и что остальныя татарския орды, вместе с турецкою армиею, пошли с поспешностию вверх по Днестру до местечка Серебряна, где неприятель предполагал вновь перейти на левый берег, и напасть на нашу армию[2]. Об этом объявил фельдмаршал войскам, 5-го июня, в следующем парольном приказании: «Неприятель, переправясь против Хотина через Днестр с Турецким войском, прибывшим от Дуная, и Татарскою ордою, идет на встречу армии Ев Императорскаго Величества.»
Фальшивое движение русской армии к Хотину.
В то время, как русская армия усиленными переходами шла к Днестру, — сераскир Бендерский сосредоточивал главныя силы свои у Хотина, думая тем защитить крепость, и воспрепятствовать нашей переправе. Однакож искустный маневр фельдмаршала обманул неприятеля: 11-го июля все войска двинулись к Хотину; но после двух переходов им приказано было переменить направление, и итти форсированным маршем к небольшому польскому городку Санковицам; для продолжения же фальшиваго движения оставить на Хотинской дороге 28-ми тысячный отряд, под начальством Румянцова. Июля 18-го гвардейские баталионы расположились вместе с главною квартирою в Санковицах; Турки же не ранее 20-го числа узнали о переходе Русских через Днестр Изумленный сераскир поспешил преследовать их, но настиг один только отряд генерала Румянцова, и то уже тогда, когда гвардейские баталионы, заняв позицию у моста, приняли на себя арриергард последней колонны. Видя невозможность настичь Миниха, неприятель начал отступление. Фельдмаршал, предполагая преследовать его, приказал баталионам Измайловскому и Семеновскому, вместе с кавалериею, вновь перейти через Днестр; но сильное разлитие происшедшее от дождей и непогод, заставило отказаться от этого намерения[3].
Битва при Ставучанах.
По переходе на правый берег Днестра, гр. Миних дал войскам отдых от понесенных во время форсированных маршей трудов. Таким образом и Семеновский баталион, в общем составе гвардейскаго отряда, простоял в днестровском лагере до 3-го августа. При дальнейшем движении, по направлению к Хотину, фельдмаршал разделил войска на три колонны, из коих средняя, — самая большая, вверена Румянцову; правая, — к которой принадлежали гвардейские баталионы, — Карлу Бирону; левая — барону Левендалю. Парольным приказанием, отданным в день выступления, было предписано: «иметь вокруг колонн непрестанные разъезды гусарами и нерегулярными; им смотреть неприятеля, и все неприятельския деревни, кои не по тракту нашему, выжигать без остатку, а кои деревни по нашему тракту, тех впредь до ордера не жечь, а разбирать на дрова». Освещенные заревами пожаров, гвардейские баталионы, в голове праваго эшелона, прибыли 7-го августа к реке Валачьке, где все предвещало близкое столкновение с неприятелем, выступившим из Хотина, в тот же самый день, в который гр. Миних оставил днестровский лагерь. Но Турки, узнав об общем наступлении Русских, уступили им без боя позиции свои одну за другою, и остановились только в 6 верстах от Хотина, при деревне Ставучанах. Сведав об этом, фельдмаршал, к общей радости войск, положил дать сражение.
В день праздника Успения Божией Матери был отдан по войскам приказ, начинавшийся следующими словами: «завтрешняго числа армия, призывая Бога в помощь, неотменно вступит против неприятеля.» В полках отслужили молебны, и вечером, для увеличения числа людей в строю, сняли караулы от обозов, которые предполагалось оставить в лагере; нестроевым розданы ружья, вся армия приготовилась к бою.
16-го числа на разсвете, началось движение. Главнокомандующий турецкими войсками, Вели-Паша, усиленный отрядом белогородскаго султана, толпами хотинскаго Калчака-Паши и Янычарами, всего до 90,000 человек, занял высокую гору впереди Ставучан, и, подпустив Русских на пушечный выстрел, быстро ударил на них. Бывшие на правом фланге баталионы гвардии увидели перед собою всю турецкую конницу, в то время, как Излум Гирей, обойдя нашу позицию, открыл действие в тылу ея. Окруженныя совсех сторон, войска наши в течение целаго дня отражали безпрерывныя и жестокия нападения неприятеля; наконец непоколебимая стойкость русских каре, утомила его: с наступлением вечера Турки прекратили атаки, и отступили на прежнюю позицию, при Ставучанах, где тройной окоп и множество батарей окружали их лагерь.
На другой день гр. Миних, решился атаковать Турок и приказал объявить войскам, что неприятель должен быть разбит, во что бы то ни стало. Рано утром, 17-го числа, конвоируемый Конно Гвардейцами, фельдмаршал лично осматривал расположение Турок; он заметил, что правое крыло их не укреплено, и имело перед фронтом только речку Шуланец. Чтобы отвлечь внимание неприятеля от того места, куда предполагалось направить главную атаку генерал-поручикам Левендалю и Густаву Бирону, с войсками левой колонны и гвардейским отрядом, приказано произвести фальшивое нападение на правый фланг Турок. Маневр этот вполне удался: неприятель немедленно стянул свои силы с леваго фланг, и до самаго полудня был занят мерами для отражения Левандаля и гвардии. Тогда по условному сигналу, все наши колонны быстро пошли влево, перешли речку, и оттеснили левый фланг неприятеля. Между тем на гвардейские баталионы обрушилась месть обманутаго Вели-Паши. Видя бегство своего леваго фланга, он начал общее отступление к Ставучинской горе, приказав еще прежде этого 13-ти тысячному отряду Янычар атаковать Бирона, который оставался на левом фланге только с 3-мя гвардейскими баталионами[4]. Выдерживая с ранняго утра сильные натиски турецкой конницы Бирон, казалось не в состоянии был устоять противу ожесточенных Янычар, но храбрость и стойкость гвардейцев превзошли все ожидания: потеряв до 1000 человек убитыми, Янычары принуждены были укрыться в окопы, против которых гр. Миних вел уже общее наступление.
В 2 часа по полудни, ободренныя успехами Бирона, главныя силы русской армии подошли к подошве горы — центру неприятельской позиции. Влево от них стал Левендаль, а к правому флангу примкнула гвардия. Турки открыли сильный огонь со всех баттарей, и Русские, под градом ядер, должны были подыматься в гору. Но ни трудности движения, ни выстрелы неприятеля, ни окопы его не остановили их. Бой был жесток и продолжителен, но кончился полным успехом: в 7 часов вечера армия наша заняла гору. Гвардия первая вступила в неприятельский лагерь, в то самое время, когда Турки зажгли его. Видя невозможность сопротивления, все войско их обратилось в бегство, оставив победителям множество орудий, снарядов, аммуниции и разных запасов.
Потери Семёновскаго баталиона.
Во время Ставучинской битвы баталион Семеновскаго полка находился оба дня в общем составе гвардейскаго отряда: 16-го числа подвергался он атакам обрушившейся на наш правый фланг турецкой конницы, а 17-го — до полудня выдерживал жестокий огонь неприятельских баттарей, потом натиски Янычар, и наконец непосредственно участвовал при взятии горы и лагеря. В оба эти дня выбыло из строя:
Убитыми: нижних чинов...43 Ранеными: Обер-офицеров....5[5] нижних чинов...97 Взятие Хотина.
Разбитыя при Ставучанах, бегущия толпы Турок спешили укрыться в стенах Хотина. Но граф Миних не замедлил воспользоваться победою, и на другой же день двинулся к крепости. Следующий приказ, сохранившийся в копии в делах полковаго архива, показывает в каком составе и порядке предпринято это движение.
Приказ 18-го августа, данный в бывшем турецком лагере:
Сего утра выступить против неприятеля.
1) Ея Императорскаго Величества гвардии пехотной и конной, со всем кроме баталионнаго обоза. 2) От каждаго пехотнаго полка гренадерская рота и баталион с двумя орудиями и 2-мя знаменами. 3) От Ландмилиции — по полубаталиону. 4) От драгунских полков — по 3 эскадрона и по одной пушке. 5) От нерегулярных, — охотникам с половинным числом их пушек. 6) Всей полевой артиллерии и всем пантонам. И оным командам быть под начальством трех господ генерал-лейтенантов: Карла фон Бирона, барона фон Левендаля и Густава фон Бирона. Выступить из лагеря, как скоро возможно, и строиться где укажет г-н квартермейстер Фермор.
Оставшейся армии, с достальными обозами, провиантом, магазином и артиллериею, следовать под командою генераланшефа Румянцова, при чем стараться марш продолжать со всякою от неприятеля осторожностью и как можно не отставая.
Сдача крепости.
Отряд сформированный согласно этому приказу, 18-го числа вечером, пришел к стенам Хотина. Устрашенный комендант, считая всякое сопротивление безполезным, на следующее утро лично поднес ключи крепости русскому фельдмаршалу. Вечером того же дня Семеновский баталион, обще с другими гвардейскими командами, занял городские караулы.
Гвардейский отряд пробыл в Хотине только два дня. В это время было отдано следующее парольное приказание:
«Завтрашняго числа (20 августа) в после завтрашняго, армия имеет простоять в Хотинском лагере, а именно: завтрашняго дня для учреждения в крепости гарнизона, а после завтра, для отдания благодарения Богу, за дарованную Ея Императорскаго Величества победоносному оружию над неприятелем победы, при чем вся армия будет в строю. Людям завтрашняго числа раздать мяса по разсмотрению Генералитета, а после завтра по чарке вина.»
Хотя вскоре по взятии Хотина, новыя победы прославили русское оружие, и герой Савучинский, овладев правым берегом Прута, занял Яссы и передал Молдавию под покровительство России; но гвардии не удалось участвовать в этих успехах. Война с Турками, начавшаяся без нея, без нея и кончилась. 22-го августа гвардейским баталионам, вместе с некоторыми драгунскими полками, приказано было итти на зимния квартиры в Украйну.
Возвращение гвардии в Украйну.
До 25-го октября Семеновский баталион шел к границе в общем составе гвардейскаго отряда, поступившаго, по случаю отъезда Бирона в Петербург, под начальство Семеновскаго полка майора Стрешнева; но от Севска направлен был отдельно. В первых числах октября получено известие, что начались переговоры о мире с Турками, и вместе с тем приказано не останавливаясь в Украйне, итти в Москву. В следствие этого отправлены были вперед, в Глухов, находившиеся при баталионе пленные, (в числе 597 чел.) остававшияся в Украйне солдатския жены, равно как и некоторые излишние припасы[6]. Большую часть тяжестей также приказано было оставить в Глухове, где кроме того отделились от баталиона все больные и раненые, с надлежащею для присмотра за ними командою.
Обратный поход к Москве.
Ободренные и обнадежные милостивыми словами Императрицы, писавшей к фельдмаршалу: «за храбрые ревностные поступки генералов, штаб и оберофицеров и все войско Всемилостивейше благодарим, и за то в награждении обнадеживаем» — гвардейцы выступили из Глухова в следующем порядке: впереди шла команда Коннаго полка, потом — Измайловский баталион, наконец Преображенский и Семеновский баталионы, составлявшие последний эшелон. При следовании оказалось, что многия вещи пришли в такую негодность, что не стоило их везти в Петербург, и потому приказано:
1) Палатки продать на бумажныя фабрики; 2) все паквагены, роспуски, телеги, колеса и прочия летния принадлежности обоза — продать; 3) пушки полковыя, со всеми припасами, ящики пушечные, патронные и аммуничные везти с собою на норочно заготовленных санях; 4) из оставшихся по случаю уменьшения обоза лишних лошадей — лучших взять с собою, а остальных продать; 5) уволить всех желающих вперед в Москву.
Исполнив все это, Семеновский баталион 25-го октября прошел через Севск, 1-го ноября был в Орле, 8-го — в Туле, а 11-го — прибыл в Серпухов. Поход этот совершился вполне счастливо, за исключением затруднений, происходивших местами от повальных болезней; что заставляло оцеплять зараженные дома, ставить караулы у въездов, иногда даже обходить целыя деревни. Не смотря на эти нарушения маршрута, и увеличенные чрез то переходы, баталион 14-го ноября вступил в Москву, где занял квартиры близ Данилова монастыря, по Коломенской Ямской. Здесь приказано было остановиться для отдыха на неопределенный срок, в продолжение котораго составлены отчеты за поход, и все приведено в известность и порядок.
С прибытием в Москву, командиру баталиона, майору Стрешневу, предписано было озаботиться, чтобы все оставленныя в Украйне тяжести, по зиме перевезены были в полк. Между тем в ротах занялись ученьями.
Прибытие в Петербург.
На третий день праздника Рождества Христова, баталион выступил в Петербург, куда, не смотря на необыкновенно суровую зиму, он должен был прибыть к концу января. В следствие этого, 30-го декабря прошли Клин, 2-го января — Тверь, 19-го — Новгород, и посаженные в Любани на подводы, — Семеновцы 26-го числа, с ветвями на шляпах, вступили через триумфальныя ворота в Петербург. Встреченные Императрицею на дворцовой площади, они прошли церемониальным маршем мимо Ея Величества. Вступление гвардии было предвестием другой еще большей радости: 27-го января пришло уведомление об окончательном заключении мира. Все офицеры полка удостоились чести поздравить Императрицу с этим важным событием, при чем Ея Величеству угодно было всех бывших в походе пригласить к столу. 29-го числа Государыня смотрела во дворце унтер-офицеров походнаго баталиона, и пожаловала всем чинам его не в зачет жалованье, на следующем основании: 1) бывшим во всех трех кампаниях и под Очаковым — за 6 месяцев; 2) бывшим в двух, или одной кампании, но участвовавшим в атаке Очакова, — за 5 месяцев; 3) находившимся в 3-х кампаниях, но не бывшим при Очакове, — за 4 месяца; 4) бывших в 2-х кампаниях, но не участвовавшим в штурме Очакова,— за 3 месяца; 5) не бывшим под Очаковым, и делавшим только одну кампанию — за 2 месяца.
Около недели походный баталион оставался в своем составе и только 5-го февраля чины его поступили в прежния свои роты[7].
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] Они оставались при баталионе до соединения гвардейскаго отряда с действующею армиею, но вакансий не занимали.
[2] Из дел полковаго архива: Турецкая война 1739 года.
[3] Донесение майора Стрешнева генералу Ушакову. Дела полковаго архива, за 1739 год.
[4] Отряд Левендала, при начале движения главных сил через Шуланец, отошел назад и потом присоединился к фельдмаршалу.
[5] Ранены, 16-го числа: капитан-поручик Василий Чечерин — в правое плечо саблею; 17-го числа: капитан-поручик Соковнин — в ногу картечью; подпоручики: Вадковский и Цезырев ранены саблями, первый в голову, второй в плечо; прапорщик Жироваго-Засекин — в грудь пулею.
[6] Дела полковаго архива за 1739 год.
[7] Приказы по полку, книга № 20.
История лейб-гвардии Семёновского полка 1683-1854. Часть II. 1725-1796.
Публикуется по изданию: История лейб-гвардии Семеновского полка 1683-1854. Часть вторая. Составил Лейб-Гвардии Семеновского полка штабс-капитан Карцов. 1854. Оцифровка текста, html-вёрстка - Тимур Белов. Особая благодарность Максиму Борисову за предоставление книги. При использовании текста ссылка на эту страницу обязательна.