Карцов П.П. История лейб-гвардии Семёновского полка 1683-1854. Часть вторая.

ШВЕДСКАЯ ВОЙНА В ЦАРСТВОВАНИЕ ЕКАТЕРИНЫ II.

Глава XXX. Кампании 1788 и 1789 годов.

Причины войны. — Поход 1788 года. — Кампания 1789 года. — Выступление 1-го батальона к Выборгу и 2-го в Кронштадт. — Действия в Финляндии. — Сражение при деревне Скоби. — Действия на Финском заливе. — Свенкзундское сражение. — Дело при Гекфорсе.



Причины войны.

Видя, что вторая турецкая война упрочила возраставшее могущество России и увеличила славу её оружия, Франция, с самого начала 1788 г., старалась возбудить несогласия между кабинетами Петербургским и Стокгольмским. К ней вскоре присоединилась и Англия, недовольная составлением вооружённого нейтралитета. По домогательству этих держав король шведский, Густав III, намеревался нарушить заключённые с Россией трактаты. Он рассчитывал на успех, потому что русские войска отвлечены были на юг, и полагал, что настало удобное время принудить Императрицу к возвращении Швеции земель, уступленных ей по Ништадскому и Абовскому договорам. Не находя законного повода к открытию военных действий, Густав III предложил условия не согласные ни с видами нашего правительства, ни с достоинством России. Ответом на эти предложения был манифест 30-го июня 1788 г., которым объявлен народу разрыв с Швецией. Тотчас всем бывшим близ Петербурга войскам предписано было под начальством графа Мусина-Пушкина идти в Финляндию, а адмиралу Грейгу выступить с флотом из Кронштадта.

В состав финляндского корпуса вошло по одному батальону из каждого гвардейского полка. В Семёновском полку хозяйственные приготовления к походу были окончены особенно рано, что нужно отнести к предусмотрительности командира полка, майора Бабарыкина. Ещё в начале июня командированы были офицеры в Ладогу и Новгород для закупки лошадей, исправлен обоз, и переделаны патроны. Таким образом батальон был уже сформирован за два дня до обнародования манифеста, в числе 26 обер-офицеров и 837 нижних чинов.[1]

Поход 1788 года.

Поступив в ведение начальника всего гвардейского отряда, генерала Татищева, Семёновский походный батальон 8-го июня посажен был на подводы и отправлен к Выборгу на почтовых. На последней станции перед этим городом Татищев получил приказание остановиться у села Красного и ожидать дальнейших распоряжений главнокомандующего. Между тем шведы претерпели уже неудачу на море, проиграв сражение у Гохланда. Зато на сухом пути все затруднения были у русских, потому что они могли ввести в Финляндию всего 14 000 чел., считая в том числе гарнизоны ближайших городов, два батальона, составленные из неспособных церковников, и сформированный из ямщиков казачий полк;[2] тогда как король шведский вторгнулся в наши границы с 36 000 старых и обученных солдат. Чтобы остановить неприятеля, генералы Михельсон и Левашов с несколькими полками пехоты выдвинуты были к дефилеям, начинающимся от р. Кюменя. Густав III поручил бригадиру Гастферу осаду Нейшлота, а сам, перейдя границу у Аберфорса, направился к Фридрихсгаму. Ни Нейшлот, ни Фридрихсгам, с ничтожными своими гарнизонами, не могли бы удержать шведов, если бы Михельсон занятием этих городов не успел предупредить их. Между тем гр. Мусин-Пушкин собирал войска отовсюду для увеличения сил около Выборга. Узнав об осаде Фридрихсгама, он приказал генералу Татищеву вести к нему гвардию, с 1-го по 12-е августа стоявшую лагерем в 15 верстах от Выборга у станции Кнут. Семёновский батальон выступил из Выборга 18-го числа, но после двух переходов был остановлен у р. Урпалы. Причиной этого были: снятие осады Фридрихсгама и отступление шведов к Гекфорсу, где они прикрыли себя одним из рукавов Кюменя. Прибывший к армии Великий Князь Павел Петрович 22-го августа лично обозрел позицию шведов. В следствие этого решено было атаковать их, и гвардейские батальоны сделали ещё несколько переходов. Но 5-го сентября шведы перешли за Кюмень, очистили русскую Финляндию и, расставив посты по границе, отступили к Ловизе. После этого гвардии предписано отойти к Выборгу, где оставались все её обозы. Сентября 26-го Семёновский батальон возвратился в Петербург.

Так кончилась кампания 1788 г., в которой, хотя не было ни одного большого сражения, тем не менее почти ежедневно происходили кровопролитные схватки передовых отрядов; но гвардия в них не участвовала.

Кампания 1789 года.

В течение зимы, и особенно весной 1789 г., каждая из враждующих держав делала самые деятельные приготовления к продолжению войны. Россия выставила до 20 000 сухопутного войска, и сверх того усилила парусный флот свой гребной флотилией.

Выступление 1-го батальона к Выборгу.

В начале апреля последовало Высочайшее повеление 1-м батальонам гвардейских полков состоять при Финляндской армии. В следствие этого, в Семёновском полку немедленно было приступлено к усилению 1-го батальона, который к 10-му апрелю состоял уже из 28 обер-офицеров и 1195 нижних чинов. Начальство над ними поручено капитану Текутьеву; весь же гвардейский отряд вверен майору Арбеневу. 12-го числа походный Семёновский батальон, с уложенным обозом, был представлен на полковом парадном месте графу Салтыкову, после чего обоз двинулся вперёд к Выборгу, а батальон выступил 16-го. При этом нужно заметить, что для заготовления продовольствия и устройства всевозможных удобств при следовании, заранее посланы были в Выборг один из адъютантов, квартермистер и с ним необходимое число нижних чинов. Чрез это, по прибытии на станции, роты находили уже заготовленными: мясо, дрова, фураж и множество подвод, на которые складывали ранцы. Выступив из столицы в общем составе отряда, Семёновский батальон 17-го числа остановился на один день в Парголове, чтобы дать время Измайловцам отойти на один переход, потому что отряд должен был идти далее по батальонно. На ночлеге, в деревне Памполовой, получено было разрешение идти по-полубатальонно; чрез что 1-я и 2-я роты вступили в Выборг 24-го, а следующие две на другой день. Так как военные действия ещё не начинались, то начальник отряда нашёл возможным расположить солдат в окрестностях Выборга по квартирам; но там оставались они только неделю: 1-го июня приказано было перейти в устроенный возле города лагерь.

Между тем как 1-й батальон стоял в лагере под Выборгом, в Петербурге формировался другой отряд, с целью действовать на море. Для этого назначены 2-е батальоны гвардейских полков. Приготовления к морскому походу были для полка гораздо затруднительнее прежних; что проистекало единственно от новизны предмета. Не только в полку, но и вообще в войсках не было уже участников предшествовавших морских кампаний, и потому, для ознакомления солдат по мере возможности с порядками морской службы и с правилами нагрузки судов, командировано было в Кронштадт несколько офицеров и нижних чинов. Между тем, 18-го мая 2 батальон Семёновского полка, в составе 19 обер-офицеров и 966 нижних чинов, выведен был в лагерь, сначала на полковой плац, а потом в галерную гавань; там стояли уже галеры, на которые батальон начал грузиться в исходе того же месяца. При этом на каждую роту назначено по 1 галере, по 2 яхты и 1 шлюпке. По выходе в море, каждая галера поступала под начальство своего ротного командира, от которого зависело назначение офицеров командирами яхт; шлюпками командовали сержанты.[3] Главное заведывание гвардейской флотилией поручено было сначала майору Семёновского полка Римскому-Корсакову; но когда главнокомандующий потребовал его в армию, для командования отдельным отрядом, то галеры гвардии переданы майору Измайловского полка Кушелеву, под начальством которого 1-го июня они приплыли к Кронштадтскому рейду. Дальнейшие действия их будут рассмотрены отдельно от действий сухопутных сил. Чтобы обозреть последние, считаем необходимым напомнить читателям общий ход кампании.

Действия в Финляндии.

В то время, как 1-е батальоны гвардейских полков были под Выборгом, главные силы наши сосредотачивались у Вильманстранда, а отдельные отряды стояли на С-т Кристинской дороге и у Нейшлота; шведы же только начинали стягивать войска свои с зимних квартир. К сожалению, медленностью их сборов не воспользовались как бы следовало. Вместо того, чтобы открыть кампанию быстрым наступлением всеми силами, гр. Мусин-Пушкин выжидал пока шведы ясно обнаружат свои намерения. Довольный тем, что Густав III не успел собрать ещё войск на Кюмене, и следовательно не мог начать наступательных действий, он приказал генералам Михельсону и Шульцу двинуться против левого фланга общего расположения шведов. Движение началось в последних числах мая, от Савитайполя и Нейшлота.[4] Начальник шведской линии Стединг, избрав базой своих действий позицию при С. Михеле, попеременно отражал то Шульца, то Михельсона, не позволяя им перейти границу; но наконец должен был отступить к С. Михелю. Тогда Шульц перешёл границу у деревни Пиланьелакс, откуда, имея ежедневные стычки с неприятелем, пошёл к Иоказу. Между тем Михельсон, 8-го июня выбил Стединга из С. Михеля, и тем открыл русским войскам границы Швеции, между Кюменем и Нейшлотом. Но эти успехи казались графу Мусину-Пушкину ещё недостаточными, для того чтобы главные силы могли начать наступление. Он решился на это только в то время, когда шведы уже приближались к нашим границам тремя колоннами. Одна из них, под начальством Мерфельда, шла к Аберфорсу, другая — на Кельтис, а третья, лично предводительствуемая королём — на Мемель. Тогда только войска наши оставили свои лагери и двинулись через Вильманстранд к Давыдову, для занятия трактов, по которым наступали шведы. Семёновский батальон с этой целью в продолжении трёх дней делал усиленные переходы. В деревне Тимайне он отделил своих гренадеров, которые вошли в состав сводного гвардейского гренадерского батальона. Чтобы остановить движение шведов, войска наши заняли следующие позиции: отряд генерала Река и при нём две остальные роты Преображецев поставлены между фортом Утти и деревней Кайпиас; отряд генерала Сухтелена, с тремя ротами Семёновского батальона, занял деревню Скоби; генерал Кнорринг оставлен в резерве, у Давыдова.

Июня 12 и 13 шведы перешли р. Кюмень у Виалы и Кельтиса. Колонна короля шла по направлению к форту Утти, где встретила первое сопротивление русских. После нескольких выстрелов, аванпосты отряда генерала Река, состоявшие из 2 рот Великолуцкого полка, отступили на позицию, занятую остальными ротами того же полка, двумя ротами Преображенцев и Ямбургским карабинерным полком. Несмотря на усиленные натиски шведов, направленные против правого фланга, где стояли Преображенцы, последние долго удерживали свою позицию; но наконец, видя, что король беспрерывно вводит в дело подходящие к нему свежие полки, между тем как наши не получали никаких подкреплений от Кнорринга, они начали отступать. Только подходя к Кайпиасу, заметили, что Кнорринг занял там позицию и приготовил отпор шведам. Узнав об этом и не желая удаляться от моря, Густав прекратил наступление, приказав войскам своим свернуть на Фридрихсгамскую дорогу и атаковать Сухтелена у Скоби, куда направлена им была отдельная колонна через Виалу.

Сражение при деревне Скоби.


Местность у деревни Скоби следующая: параллельно фридрихсгамской дороге течёт речка Скоби, в которую, верстою ниже деревни, впадает под прямым углом ручей Питно. По обоим берегам речки находятся довольно значительные отдельные возвышения, между которыми образуется Скобская долина, пересечённая в разных направлениях просёлочными дорогами. Позиция эта, кроме того что представляла естественную оборону, была ещё укреплена несколькими шанцами и батареями, построенными не только с фронта и флангов, но и в тылу.

Генерал Сухтелен, узнав, что шведы идут по фридрихсгамской дороге, расположил отряд свой следующим образом: на правом фланге, за люнетами поставлены Семёновского батальона роты 1, 2 и 3; в центре фронтальной позиции, где была устроена поперёк фридрихсгамской дороги батарея, стал батальон, составленный из гвардейских гренадер; левее, за люнетом, бывшим у впадения ручья в реку, помещена 4-я рота Семёновцев. От впадения ручья позиция почти под прямым углом загибалась назад, по течению р. Скоби, по берегу которой был рассыпан егерский батальон. Левый фланг, или лучше левый фас, составляли батареи и береговые укрепления, прикрывавшие дорогу. Они были устроены на протяжении полуторых вёрст, до самого озера, бывшего уже в тылу фронтального расположения. В этих укреплениях находились батальоны Нарвского пехотного полка и местами полковые орудия; там же, где Скобская долина расширяется, образуя поляну, поставлены 2 эскадрона драгун; наконец, для обеспечения нападения с тыла, помещён за бруствером батальон Невского пехотного полка.

27-го июня в 6 часу утра шведские колонны показались на возвышениях правого берега Питно. Не доходя версты они остановились и отделили три батальона вперёд, полагая, что их будет достаточно, чтобы сбить русских. Последние встретили шведов сильным пушечным огнём с центральной батареи. Тогда Густав III лично принял на себя распоряжения атаки: выдвинутые вперёд батальоны отведены вне выстрела; их место заняла батарея, составленная из всех бывших при отряде орудий, под прикрытием которых полки двинулись на указанные королём позиции. Три батальона направились влево, с целью атаковать наш правый фланг; 6 батальонов с 4 орудиями получили приказание идти вправо через Скоби, построиться за высотой деревни и потом, ударив на наш левый фланг, занять фридрихсгамскую дорогу у озера, и тем отрезать нам путь отступления. С фронта шёл сам Густав III, командуя тремя батальонами и сильной батареей.

Первая атака произведена была на нашем правом фланге, где незадолго перед началом дела, командовавший тремя Семёновскими ротами капитан Текутьев приказал разобрать мост и кладки.[5] Прибытие шведов помешало совершенному окончанию этой работы. Бывший впереди их колонны разъезд, спешившись, бросился было на рабочих; но на помощь их выслан был из люнета поручик Бакунин, который с частью 1-й роты ударил на шведских драгун, заставил их отступить, и раненный в плечо, преследовал их за ручьём. Между тем батальоны левой неприятельской колонны спешили к занятой Семёновцами позиции. Тогда 1-я рота и рабочие были отозваны к люнету, из которого, равно как с батареи, лежавшей левее, открыли сильный огонь, тотчас же остановивший шведов. Густав III, недовольный преждевременно начатой на левом фланге атакой — потому что намерение его было выждать, покуда 6 батальонов правого фланга дойдут до дер. Скоби, — сам явился на левом фланге и приказал центру своему начать наступление в то время, когда он перейдёт ручей. В это время Текутьев рассыпал по ручью часть бывших при ротах егерей и, заметя, что шведы усиливают свой левый фланг, послал к Сухтелену подпоручика Дурново с просьбой прислать к нему 4-ю Семёновскую роту. Приняв под личную свою команду колонны левого фланга, Густав III одну из них послал на люнет, а сам с двумя другими хотел броситься на батарею; видя же, что первая не только не исполняет его приказания, но не может прогнать егерей от ручья, он быстро повернул влево и всеми тремя батальонами вдруг ударил на Семёновцев. Егеря отступили и пальба из люнета прекратилась. Но когда шведы перешли ручей вброд и стали уже подыматься на берег, капитаны — Свечин с 3-й ротой и граф Толстой со 2-й, вышед из-за флангов люнетов, бросились на них в штыки, оттеснили опять к ручью и, очистив фронт, дали 1-й роте и батарее возможность открыть по неприятелю сильный ружейный и картечный огонь. Тогда король вновь построил батальоны и вторично повёл их в атаку. В этот раз нападение шведов было ещё неудачнее, потому что отбитые теми же ротами с фронта, они были встречены с фланга, у самого ручья, приведённой Дурново 4-й ротой. После этого Густав приказал разбитые в половину колонны свои вести назад к большой дороге.[6]

Столь же неуспешны были попытки шведов перейти ручей по большой дороге. При неудачах короля на левом фланге, атаки их были нерешительны, так что гвардейские гренадеры отразили их два раза, не выходя даже из укреплений. Между тем, два полка, посланные в обход нашего левого фланга, были задержаны болотами и, подойдя к Скоби, увидели, что позиция русских была с этой стороны ещё лучше обеспечена от обхода, нежели на правом фланге. После нескольких выстрелов, сделанных рассыпанными по речке егерями, узнав о неуспешности фронтальных атак, шведы отступили и здесь. Стянув к центру колонны своего левого фланга, Густав хотел было ударить всеми силами на гренадер, но видя расстройство своих батальонов, не слыша выстрелов на правом фланге и, наконец, получив известие о наступательном движении графа Мусина-Пушкина по Вильманстрандской дороге, почёл за лучшее отступить.

Так кончилось дело у Скоби, которое в общем ходе военных действий имело значение равное со многими другими, для Семёновского полка было особенно замечательно. Здесь 1-й батальон, выдерживая главный напор шведов, оказал такое же отличие, как Лейб-Гренадеры три недели пред тем у С. Михеля. Потеря его была следующая:

Убито:
В ротах батальона
Нижних чинов 27.
В гренадерской команде 3.
Егерей 5.

Итого 35.
Ранено:
Обер-офицеров 3.[7]
Нижних чинов 61.

Итого 64.

Дошедшие до шведского короля слухи о движении русских по Вильманстрандской дороге были справедливы. Граф Мусин-Пушкин, стянув к себе часть отряда Михельсона, две Преображенские роты и Измайловский батальон, решился двинуться через Давыдов к Утти. Расположенные по Кюмени шведские посты не могли удержать натиска и должны были отступить. Из опасения за свои сообщения Густав III отозвал все отряды свои за Кюмень. Но наш главнокомандующий не воспользовался ни победой Сухтелена, ни отступлением шведов. Остановясь у Ковалы, он расположил войска свои лагерем, где ожидал, чем кончатся действия на море и предприятия Михельсона и Римского-Корсакова на севере. Что касается до 1-го Семёновского батальона, то он также не принимал более участия в военных действиях 1789 г., и до сентября месяца оставался в Фридрихсгаме.

Обратимся теперь к участию 2 батальона в морской кампании.

Действия на Финском заливе.

Выше было сказано, что в первых числах июня гвардейская флотилия пришла в Кронштадт. Там оставалась она до начала июля, занималась морскими ученьями и потом перешла к Фридрихсгаму с намерением действовать против Гекфорса и Кюменгарда, занятых ещё шведами, несмотря на то, что все остальные войска их отступили за Кюмень. Начальствовавший нашей гребной флотилией, вице-адмирал принц Нассай-Зиген, поставил суда свои в фридрихсгамском заливе таким образом, чтобы они могли следить за действиями неприятельского флота и лишать его возможности действовать на берега русской Финляндии.

Свенкзундское сражение.

Донося о положении шведских судов между островом Куцело и косой Кюменского залива, принц просил содействия резервной эскадры вице-адмирала Круза, с помощью которой надеялся отрезать шведам путь отступления к морю. В следствие этого часть сказанной эскадры была направлена к острову Аспо, куда в подкрепление ей отряжено ещё несколько гребных судов. Дело 3-го августа дало принцу возможность подойти ближе к шведскому флоту; но противные ветры долго препятствовали вступить в открытый бой. Возможность к тому явилась только 12-го числа. В этот день, рано утром, принц предписал генерал-майору Балле принять начальство над стоявшими у Аспо судами, обойти остров Куцело и стать в тылу шведского флота. Предполагая, что попутыный ветер даст Балле возможность исполнить поручение скорее, нежели назначено, принц хотел было начать атаку; но известие о занятии позиции в тылу шведов пришло из обходной эскадры только в 7-м часу вечера. Поэтому 12 числа сделаны были только приготовления к следующему дню. Все трёхмачтовые суда подвинуты вперёд; для передовых караулов высланы шлюпки; бригадиру Буксгевдену с 400 чел. приказано подойти к острову Куцело, а Семёновского полка капитану Бибикову — к Кюменской косе, с тем, чтобы в случае если шведы имеют там батареи, сделать высадки. Последнего опасались потому, что всю ночь на неприятельской стороне слышен был шум и стук топоров.

13-го числа, в 9 часов утра, по сигнальному выстрелу с галеры принца Нассау-Зигена, началось наступление. По случаю совершенного штиля, трёхмачтовые суда подвигались весьма медленно, почему каждое из них приказано было буксировать 10-ю шлюпками. При самом начале движения, бригадир Буксгевден высадил 400 челов. с тремя фунтовыми единорогами на остров, на отмелях которого поставлены были 10 мортир для анфиладного действия по шведским судам. Между тем неприятель, по мере выхода наших галер из-за островов, открывал по ним сильный огонь. В 10 часов пальба была уже повсеместна. Не имея возможности ускорить движение больших судов, принц приказал всем канонерским лодкам левого фланга, оставив галеры, идти вперёд. В числе их 8 заняты были 5-й и 6-й ротами Семёновского полка. В дыму, под градом картечи и ядер, лодки пробирались вперёд между подводными камнями и уже были недалеко от правого фланга шведов, как вдруг в тылу их две галеры, одна за другой, взлетели на воздух. Это на время остановило наше наступление, так что король шведский, смотревший на сражение с берега уже послал приказание о преследовании. Но русские и не думали отступать. Напротив, приняв меры для вывода загоревшихся галер, принц успел все остальные подвести на ближайший выстрел к неприятельскому флоту. Тогда лодкам гвардейцев приказано податься вперёд, стать между прикрывавшими шведские суда скерами и открыть ружейный огонь. Семёновские роты находились в это время на правом фланге, у того места, которое считали возможным для прохода больших галер. Чтобы пропустить последние, капитанам Болотникову и князю Хованскому приказано было вести роты 5 и 7 вперёд и абордировать один из ближайших неприятельских кораблей. Быстро устремились лодки наши к проходу, но увидели, что он загружен потопленными шведами накануне судами. Минута была решительная; от неё зависел успех битвы, уже явно клонившейся на сторону русских, потому что правый фланг шведов начал подаваться назад. Присланный от принца майор Комнено передал Болотникову и Хованскому приказание провести галеры во что бы то ни стало. Офицеры наши недолго оставались в недоумении. Поручики князь Енгалычев и Булгаков, с топорами в руках, первые бросились в воду и начали рубить потопленные суда.[8] Примеру их последовала большая часть нижних чинов, и в 6 часов пополудни первая галера была проведена вперёд. Этот удачный подвиг окончательно принудил шведов к отступлению, а нам дал возможность преследовать их всеми силами. При отступлении неприятель потерял 4 галеры; но урон его был бы ещё значительнее, если бы эскадра Балле, содействовавшая сражению только до 2 часов, не поторопилась оставить назначенное ей место.

Во время преследования шведов, продолжавшегося до 2 часов пополуночи, ротам 2 батальона Семёновского полка представился случай покрыть себя новой славой. Около полуночи они стали настигать галеру шведского адмирала. Будучи окружена лодками, готовыми её абордировать, галера сделала залп из всех орудий. Поручик Бабарыкин уже пристал к борту этой галеры, как одно из ядер ударило в его шлюпку. Видя гибель Бабарыкина и его товарищей, прочией лодки со всех сторон бросились на неприятеля, и шведская галера была взята. Дальнейшее преследование продолжалось до выхода шведов в море, или лучше сказать, до тех пор, покуда принц Нассауский не приказал нашим войскам, сражавшимся 28 часов сряду, прекратить его.

Битва 13 августа известна под именем Свенкзундской, и слава её бесспорно принадлежит гвардии. Действия гвардейского отряда обнародованы были в следующих выражениях, из коих некоторые прямо относятся к чинам Семёновского полка.

Не могли бы мы достигнуть столь совершенной победы, если бы не предуспели открыть ход, который захватили шлюпки канонерския, Лейб-Гвардиею вооружённыя. Командующий галерным флотом не может довольно выхвалить сего корпуса вообще; но те которые находились на кайках и канонерских шлюпках, по словам его превышают всё, что он может сказать к похвале их. Капитан Балотников сими судами начальствовавший, приобрёл себе великую славу.

Потеря Семёновского батальона в Свенкзундской битве была следующая:

Убито: нижних чинов 93.
Ранено: обер-офицер 1.[9]
  нижних чинов 147.

Реляция принца Нассауского об одержанной им победе заключает в себе имена всех отличившихся, между которыми названы Семёновского полка капитаны: Болотников и Бибиков; капитан-поручики: Рачинский, Сафонов, князь Енгалычев и граф Толстой; поручики: Кашкин, Булгаков, князь Сергей Долгоруков, Бороздин, Бабарыкин и Елагин; подпоручики: Гвоздев и Скобельцын; прапорщики: Безобразов, Бестужев, Батюшков и Завьялов. Из числа их Болотников получил орден св. Георгия 4 степени и золотую шпагу, Бабарыкинтот же орден, Толстой орден св. Владимира и чин; все остальные произведены в следующие чины.

Дело при Гекфорсе.

Свенкзундской победой не кончилось участие Семёновского полка в кампании 1789 года. Это сражение, по самой цели своей, было предвестием другого. Узнав об одержанной принцем Нассау-Зигеном победе, Императрица повелела графу Мусину-Пушкину вытеснить шведов из Гекфорса и Кюменеграда. Для этого отряд генерала Левашёва, усиленный некоторыми полками Ковальского лагеря, был направлен чрез Скоби к Фридрихсгаму. В то время как шведы укрепляли свою позицию у Гекфорса, граф Мусин-Пушкин составил план для вытеснения их. Войска Левашёва, разделённые на 3 колонны, должны были вести атаку с фронта от Фридрихсгама, причём первой колонне приказано было разделиться на две части: одну, под начальством генерала Нумсена, предполагалось направить влево — к морю, для атаки батарей, которые могли бы препятствовать галерной эскадре принца Нассау-Зигена сделать высадку; другая, вверенная генералу Сухтелену, должна была находиться на левом фланге фронтальной позиции. Второй колонне, составлявшей правый фланг, под начальством Семёновского полка майора Римского-Корсакова, велено стараться обойти левое крыло неприятеля, ежели бы направленные из Скоби 1-е батальоны гвардии не успели придти вовремя. Третья колонна, генерала Баувера, предназначена для действий в центре. Наконец принцу Нассаускому предписано было, по приискании удобного места для высадки, соединиться с Наумсеном и в то же время часть галер ввести в р. Кюмень и идти к Гекфорсу.

Несмотря на то, что только за 7 дней перед тем галеры гвардейцев выдержали жаркое сражение, они менее чем в неделю были исправлены, снабжены снарядами и к 20 августа уже вновь были готовы к бою. 21 число назначено было днём сражения. Всем отрядам приказано начать движение по сигналам с флотилии, которые предписано сделать в то время, когда десантные войска выйдут на берег. В 6 часов утра принц повёл к устью Кюменя всю свою флотилию. За мелководьем галеры должны были остановиться за 2 версты от берега. Тогда приказано вторым полубатальонам гвардии и батальону Тенгинского пехотного полка пересесть на шлюпки и продолжать наступление. Подпустив отряд на близкий пушечный выстрел, шведы открыли огонь со всех своих береговых батарей. Но это не остановило гвардейцев; подойдя на ружейный выстрел, они с своей стороны тоже начали пальбу и тогда только заметили, что каждая из неприятельских батарей имеет значительное прикрытие. Чтобы произвести высадку, необходимо было сначала заставить шведов прекратить пальбу. Имея это в виду, принц приказал Семёновского полка капитану Сафонову с 6-й и 7-й ротами плыть правее, к острову Героссери, куда отправился сам вперёд с двумя лодками, вооружёнными 40 Семёновскими егерями. Пристав к острову, несколько сдававшемуся к флангу неприятельских укреплений, принц стал за кустами, прикрывавшими его от шведов, и оттуда мог близко высмотреть их позицию. В это время сержант 6-й роты, Мистров, донёс ему, что нашёл место, с которого виден тыл шведской батареи. Принц хотел лично убедиться в этом, пошёл за Мистровым и увидел, что указанное им место находится в 60 саженях от неприятельского укрепления, в котором за орудиями лежало около 800 чел. пехоты. Тогда бывшему при Его Светлости прапорщику Бестужеву приказано было передать командиру 7-й роты, капитану князю Хованскому, приказание скрытно пробраться кустами до указанного Мистровым места и вместе с тем, взяв с ближайшей галеры несколько пушек, перетащить их туда же. Через полчаса 2 полевых орудия и одно Измайловского полка перевезены были на людях, по камням и рытвинам, на назначенный пункт и поставлены в тылу шведов. Первые выстрелы этих орудий произвели желанное действие. Неожиданность так поразила шведов, что они вдруг прекратили огонь. Пехота их начала было подвигаться к месту пальбы, но в это время лодки Преображенского батальона пристали уже к берегу, а Семёновские егеря открыли сильный огонь с острова; что и заставило шведов бросить половину орудий и отступить.[10] В этот решительный момент даны были принцем сигналы к общей атаке. Она началась ровно в 9 часов утра. Роты Семёновского полка не принимали в ней дальнейшего участия; и потому скажем только, что наступление колонн наших произошло быстро и удачно. Римский-Корсаков первый овладел неприятельскими батареями левого фланга; Нумсен соединился с принцем и взял все мосты на ближайшем рукаве Кюменя; между тем как отряжённый ещё утром с несколькими галерами генерал Балле вошёл в другой рукав, сжёг несколько неприятельских шлюпок и овладел 4-мя орудиями. Всё это произвело повсеместное отступление шведов. Преследование их делалось с такой быстротой, что они не всегда успевали снимать и зажигать мосты. Впрочем последнее не удерживало русских: в одном месте Семёновские егеря, лично предводимые принцем Нассауским, перебежав по зажжённому мосту, продолжали гнать неприятеля безостановочно. Только ночь могла прекратить преследование, и то тогда, когда ни одного шведа уже не было ни в Гекфорсе, ни в Кюменьграде.[11]

После этого 2-й батальон Семёновского полка отступил к Фридрихсгаму, куда 2 сентября пришёл и 1-й, не успевший, несмотря на усиленные переходы, принять участие в Гекфорсском сражении. В Фридрихсгаме разменялись Семёновцы рассказами о делах у Скоби и Свенкзунда, а потом разными путями направились к Петербургу: 1-й батальон шёл через Выборг и вступил в столицу 6 октября; 2-й посажен на галеры и через Кронштадт прибыл неделей позже.[12]


ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Приказ по полку от 28-го июня 1788 г. и приложение № 77.

[2] Военно-Энциклопедический Лесикон, 1-го издания том XIII, стран. 722.

[3] На галеры помещали от 100 до 120 человек; яхты поднимали не более 40; на шлюпки садилось по 15. Входящие письма за июнь месяц 1789 года.

[4] К отряду Михельсона приданы были 2 роты Преображенцев, под командою капитана Уварова.

[5] При команде рабочих, ломавших мост, был прапорщик Воеводский.

[6] Полковой архив: донесение капитана Текутьева майору Римскому-Корсакову, от 29-го июня 1789 года.

[7] Ранены были капитан-поручик Горчаков, поручик Бакунин и подпоручик князь Вяземский. Входящие письма, книга № 481.

[8] Донесение капитана Болотникова майору Римскому-Корсакову, от 13 августа 1789 года.

[9] Поручик Бабарыкин. О нём в реляции, при описании взятия адмиральского судна сказано: Шлюпка его первая на корабль наступила, но по несчастию от выстрела того судна, была взорвана; почти весь экипаж ея или убит или ранен; и храбрый офицер ею начальствовавший, хотя и остался жив, но получил несколько ран тяжёлых и опасных.

[10] Заимствовано из реляций 1789 года.

[11] В этом сражении потеря Семёновского полка состояла из 5 убитых и 9 раненых егерей.

[12] Собрание донесений главнокомандующих армиями и флотом, изданное в 1792 году, и дела полкового архива за 1789 год.

История лейб-гвардии Семёновского полка 1683-1854. Часть II. 1725-1796.

Публикуется по изданию: История лейб-гвардии Семеновского полка 1683-1854. Часть вторая. Составил Лейб-Гвардии Семеновского полка штабс-капитан Карцов. 1854. Оцифровка текста, html-вёрстка - Александр Качалов. Особая благодарность Максиму Борисову за предоставление книги. При использовании текста ссылка на эту страницу обязательна.